Представляю свой первый технический опыт обработки сканированного текста! Издержки - большая дырка в середине...
Судя по псевдониму (Борис Тартамуш - имя второго деда Бориса Бурачинского, не того, о котором речь идет в статье, в честь которого он и был назван, как рассказала нам Борина мама Татьяна Михайловна), это вариант статьи из KesKus.
Не знаю, интересно ли это тем, кто читает мой жж, но чтобы поставить ссылку на этот текст на Facebook, где создано сообщество в память Бориса, я должна запостить его здесь. Не приспособлен Facebook для писателя - или я в чем-то не разобралась?
На очереди еще две статьи - с условными названиями "Праздник" и "Готланд".
Борис Тартамуш. Брежнев
24 октября 1974 года я, как обычно, шел в школу. Как обычно, в школу мне не хотелось. Транспорт не ходил. Это меня обрадовало, можно легально опоздать на занятия.
Выйдя на центральную улицу города, я заметил необычные изменения: везде были вывешены красные флаги Советского Союза и Молдавской советской республики, все было украшено цветами, повсюду было подозрительно много милиции. Люди в гражданском платье стояли более или менее правильными шеренгами вдоль проезжей части, которая была абсолютно пуста. На втором перекрестке меня остановил милиционер:
- Ты куда идешь?
- В школу.
- Никакой учебы, марш домой.
Я почувствовал себя Буратино, я был в восторге, мне запрещали учиться. Я развернулся и помчался обратно. И в этот момент дорога ожила, замигали патрульные машины, затем появились черные «Чайки». Публика, как по команде, замахала букетами, и я услышал крики «Ура, Брежнев!»
Недавно российское телевидение показало сериал под названием «Брежнев». Тема – последние недели из жизни советского правителя. «Дорогой Леонид Ильич», как его называли всерьез и в шутку, – представлен как добрый дедушка, который заботится об окружающих его людях, вне зависимости от занимаемой должности. Он помогает нуждающимся, раздает коллегам по Политбюро мясо убитого им на охоте кабана, ведет душевные беседы с лесником, прячется от охранников и с наслаждением курит Marlboro. У него настоящий любовный роман со своей личной медсестрой, которая смотрит на него как на божество, а еще дает какие-то лекарства против бессонницы. Из-за этого Брежнев всегда под легким кайфом, пребывает на грани реальности и видений. Нет ни одного фрагмента, где он работает. Он устал, он хочет уйти в отставку, он хочет уединиться с единственно дорогим человеком, той самой красавицей-медсестрой. Но его соратники и слушать не хотят. «Коммунист умирает на своем посту». Но Брежнев их не слышит. Он живет в воспоминаниях. Вот он молодой секретарь райкома партии, лихо пьет водку с хитрыми местными начальниками НКВД. Вот он комиссар на войне. Любовница спрашивает его:
- А ты женишься на мне после победы?
- Не могу я, – говорит добрый полковник, – у меня жена, дети.
А вот его шеф, Никита Хрущев, кричит на него за какие-то упущения:
- Ты что же, хочешь лишиться партийного билета?
Брежнев не хочет, он делает все как надо. А вот он на берегу Днестра, выходит с полотенцем на плече. Крестьяне, которые привезли фрукты, снимают шапки, кланяются, лепечут что-то на непонятном языке.
- Что же вы, уже 10 лет живете при советской власти, а все как при баринах, –говорит незлобиво Леонид Ильич,
Действительно, в начале 50-х годов Брежнев был переведен в Молдавию и очень быстро был назначен первым секретарем здешней коммунистической партии.
Есть такая легенда, согласно которой Сталин, увидев в 1952 году на открытии XIX съезда Леонида Ильича, спросил кто он такой. А после разъяснений сказал «Какой красивый молдаванин». С тех пор Брежнев стал «главным молдаванином Советского Союза», и судьба ему благоволила.
Меня отдали в специальную школу, с усиленным преподаванием французского языка и литературы. Мы даже географию учили на французском. Благодаря миротворческой политике Брежнева, названной на Западе Detente, к нам два раза в год, в сентябре и на Пасху, приезжали наши французские сверстники. Предполагалось, что мы вместе должны учить русский и французский. Но как все в семидесятые годы прошлого столетия, это носило формальный характер. Мы все больше ходили по барам, изображали себя французами и распивали легкие виноградные вина. Французы угощали нас крепчайшими сигаретами Gitane, на пачке танцевала цыганка и было написано Pour les Caporales, то есть «для капралов». Милиция нас не трогала, поди пойми где там француз, а где нет. Может и дипломатический конфликт выйти. Хотя вели мы себя нагло. Покупали вина, заходили в ресторан, садились за стол и пили, ничего не заказывая.
Помню, проходили мы мимо магазина «Мелодия». В витринах были выставлены пластинки с речами Леонида Ильича. – О, он еще и поет? – удивились наивные французы.
Мой дедушка стал дипломированным юристом накануне войны, в 1939 г. На следующий год пришла советская власть, и о карьере адвоката надо было забыть. После войны дедушкой, который успел побывать в румынской армии и дослужился до звания подпоручика, заинтересовался МГБ.
Надо было спасаться и в то же время зарабатывать на жизнь. Дедушка нашел оригинальный выход. Он поступил на работу в такое заведение, как институт школ, и начал писать учебники по литературе для молдавских школ. Когда первые учебники были готовы, их должен был утвердить комитет коммунистической партии. Всех авторов собрали и отправили на прием. Принимал их сам Леонид Ильич Брежнев. Дедушка не спал всю ночь, понимал: решается его судьба.
- Mихаил, меньше говори, я знаю твой длинный язык, – напутствовала его мудрая бабушка, – помни, у тебя дети.
В огромном зале первого секретаря стояла мертвая тишина. Затем открылась дверь и вошел сам хозяин – Брежнев.
- Ну что, национальные кадры, справились? Никто, конечно, не ответил. Брежнев прошелся вдоль стола, на котором были разложены свежеотпечатанные книги.
- Так, физика, математика, химия, тут все понятно.
А потом он остановился напротив учебника дедушки.
- О, литература. Ну-ка посмотрим. Кто у нас автор?
- Mихаил Игнат, – дрожащим голосом произнес директор института.
Дедушка встал.
Брежнев взял учебник в руки, перелистал и спросил:
- А вот скажи мне, Mихаил, кто такой Ион Креанга?
Дедушка начал было объяснять, что это такой классик местной литературы, талантливый самородок и т.д. Но затем, увидев недовольное лицо шефа, сказал:
- Ион Креанга из крестьян.
- Из крестьян? – переспросил Брежнев. – Крестьянские писатели нам нужны.
На этом все было кончено, учебник утвердили. Дедушка получил такой гонорар, что смог купить автомобиль «Победа». А эмгэбэшники забыли о нем.
Заканчивая свой рассказ об учебнике и Брежневе, дедушка любил повторять:
- Неплохой человек, душевный.
И добавлял.
- Хоть и коммунист.